Кил Грин. Мистический роман - Низам Маммад

Дом справа снаружи выглядел точно также, как и тот, что слева, да и изнутри ничем не отличался. Кирпичная кладка и лестничные площадки выглядели одинаково.

Дома отличались лишь активностью жильцов, поэтому четыре куска пирога, посланных в дом справа, разошлись скоро. Четыре из восьми входных дверей раскрылись перед Килом, а за одной из них даже появилась милая девчонка по имени Линда. Она успела рассказать Килу о своем обучении на окулиста и даже предложила познакомить нового жильца Swifts highway с «местной шпаной». Кил охотно согласился, пообещав появиться в их компании в течение ближайших дней. Когда Кил вышел на улицу, чтобы направиться домой за следующими порциями пирога, дождь уже шел вовсю. Он постепенно приближался к стадии ливня, обойдя несколько предварительных периодов. Вода звонко хлюпала под подошвами кроссовок, покрывая город вместе с его каменистой кладкой, стекая с кузовов автомобилей и крыш домов по сточным трубам, покрашенным в темные цвета. Мисс Грин к тому времени уже подготовила куски пирога, положив рядом полиэтиленовый пакет.

– Ну, как тебе наши новые соседи? – спрашивала мисс Грин сына, прислонившись к стиральной машине, которая была установлена в неудобном месте – у входной двери. Владелец дома объяснял это тем, что его покойная жена распорядилась установить стиральную машину именно тут, подальше от спальных комнат.

– Не знаю даже, – признался Кил. – Будет лучше, если я позже все расскажу, – закончил он, пытаясь поудобней взять пластиковую посуду с кусками пирога, прикрыв их полиэтиленом сверху.

Мисс Грин молча согласилась и, отворив дверь, проводила сына.

Кил вышел на улицу, глядя под ноги и осторожно ступая по дороге между припаркованными машинами так, словно в руках нес не пирог, а что-то гораздо более значимое. «Дом справа» продолжал удивлять своей оживленностью. Каждая дверь, в которую он стучал, открывалась, и в каждой квартире его встречали с гостеприимством. У одной из них Кил простоял с минуту, вслушиваясь в чужую беседу о том, как хорошо живется в Джефферсон-Сити. В другой квартире женщина рассказывала о том, что вытворяет ее маленький песик с нелепой кличкой по названию горы, которая возвышается в юго-западной части Ирландии. Килу удалось уловить ее название, благодаря своей любви к географии, зародившейся за школьной партой. «Мы катались по полу!» – вопила женщина за дверью, рассказывая о Галтиморе.

«Скоро закончу с пирогом и окажусь дома. Вернусь к раздумьям о жизни, о судьбах и мультипликации» – подумал про себя Кил, не став стучать в ту дверь, дабы не прерывать «сверхинтересный» рассказ женщины.

II

Квартира без номера

Кил подошел к последней двери на первом этаже. У квартиры не было ни номера, ни звонка. Кил несколько раз постучал в ожидании ответа. Все это время он смотрел то на пирог, то на свои синие с белой, выпирающей по бокам подошвой кроссовки, вспоминая о том, как долго уже он в них ходит, грубо вычисляя километраж и решая, чем они отличаются от других пар. Дома в ящиках валялась чертова сотня похожих, но неношеных, кроссовок, тогда как эти он надевал почти каждый день. Нити размышлений не привели Кила к более или менее адекватному ответу, и эта мысль стала бы последней до того, как он пришел домой, если бы не щелчок, прозвучавший из-за серой двери непронумерованной квартиры. Этот звук в одно мгновение отогнал все мысли. Послышались несколько поворотов ключа, и дверь открылась. За ней показалось лицо старушки. Взглянув на нее, Кил увидел блеск в ее зеленых глазах, говоривший о молодости ее души. Правую часть лица делил на две почти равные части неглубокий шрам от брови и до шеи, который казался свежим в отличие от древности морщин.

– Здравствуйте, мэм, я Кил… – начал он отрепетированный множеством переездов текст, пока старушка не перебила его.

– Проходи внутрь, Кил, – будто успокоила она в ответ и медленно пошла в соседнюю комнату. Кил хотел было вежливо отказаться, но старушка не оставила ему выбора.

– На пороге холодно, – пожаловалась она, – и я плохо слышу тебя, проходи.

Проблема со слухом и вежливость, которой был пропитан голос старушки, помешали Килу что-либо ответить, и он вошел в квартиру.

У входа на пожелтевшем с годами скрипучем паркете бордового цвета были разложены тапочки с вышивками разных больших отелей. Пар шесть, если не больше. Судя по всему, пожилая дама была рада появлению гостей. Стены в прихожей были оклеены старомодными зелеными обоями с тяжелым узором и развешанными картинками. На множестве из них были изображены лошади. Черные, белые и пятнистые кони мчались или стояли в профиль. Они ослепляли бы и украшали своей красотой, если бы им не было так много лет и если бы они были представлены отдельно, а не в таком количестве. На некоторых изображениях со временем даже появился такой слой пыли, что разобрать что-либо за ним было несказанно сложно. Кил пошел за пожилой женщиной по коридору и вошел в комнату справа. В комнате, оказавшейся гостиной, паркет выглядел свежее, как это бывает обычно там, откуда начинается ремонт, а со временем на нем и заканчивается. Слева в небольшой комнате стояло белое пианино, рядом в книжном шкафу словно артефакты были расставлены вазы, тарелки и разные сувениры из давнего прошлого. В противоположном углу – окно с видом на улицу. Рядом на стене – древние дубовые настенные часы с позолоченными элементами. В центре комнаты располагался круглый стол, покрытый чем-то синим – не то скатертью, не то одеялом. Пожилая соседка присела слева, а напротив нее устроился мужчина ее же возраста. Лет семидесяти, не меньше. Он был одет в синий спортивный костюм, а ноги были обуты в черные тапки с вышивкой отеля, идентичные тем, что лежали в прихожей. Женщина же была в коралловом платье с белыми ромашками. Кил подошел к столу и осторожно поставил пластиковую тарелку с куском пирога.

– Присаживайся с нами, – любезно пригласила хозяйка квартиры.

Кил смотрел то на женщину, то на мужчину напротив, который, по-видимому, был ее супругом. Тот же тупо смотрел в стену, не одаривая гостя взглядом.

– Садись, – прохрипел супруг (наконец подал признаки жизни мужчина за столом), и Кил осторожно опустился на стул.

– Я – Дороти Андерсон, владелица квартиры. А это мой муж… Уильям Андерсон. А тебя как зовут? – спросила соседка Дороти.

– Да, простите…, – замешкался Кил. – Я Кил… Кил Грин. Мы… только переехали сюда с мамой. Ее зовут Мэдлин. Мы часто переезжаем из штата в штат и всегда готовим пироги и делимся с новыми соседями. Моя мама отлично их готовит, – Кил лихорадочно стал показывать пальцем то в одну, то в другую сторону, пытаясь уточнить местонахождение их дома.

– И по какой причине путешествуем? – поинтересовалась Дороти, хищно улыбнувшись, как на допросе.

– Это мама моя любит путешествовать, переезжая из штата в штат. Работа у нее такая…

За окном прогремел гром, да так сильно, что комната на мгновение заполнилась светом, а посуда вздрогнула.

– И только? – спросила Дороти уставившись в глаза Килу словно рентгеновский аппарат.

– Ммм… мне кажется, вы читаете мои мысли, – смутился Кил. – Я поступил в университет. Он находится тут, недалеко. Я буду учиться на историческом факультете, занятия начинаются послезавтра.

За столом наступило напряженное молчание, а последние произнесенные слова будто витали в воздухе и бились о стекло, пытаясь скрыться куда подальше также, как и сам Кил – он не находил себе места.

– Может, и вы что-нибудь расскажете о себе? – спросил Кил, со стеснением поглядывая на супругов.

Дороти посмотрела на супруга Уильяма, толкая того к повествованию. Уильям наконец неохотно поднял голову, взглянув на синюю фарфоровую посуду, которая стояла на полке прямо за головой Кила.

– Мы прожили долгую жизнь… Много подъемов и спусков повидали, многое повидали если сказать точнее. Но, думаю, тебе будет неинтересно слушать все это… – Уильям остановился, откровенно ожидая вмешательства Кила.

– Нет, мне очень интересно, – отозвался Кил и не блефовал.

– Ты играешь в игры? – внезапно спросил старик Кила. Тот засуетился, пытаясь разобраться в своих увлечениях.

– В игры?

– В игры.

Кил замешкался еще больше.

– В азартные игры я, практически, не играю. Не сказать, что играю плохо… просто мне в них не везет. Мне порой кажется, что, с кем бы я ни играл, я все равно проиграю. В спортивные играл частенько. Играл в баскетбол, сейчас, правда, посложней с этим всем… Может, возобновлю любительскую карьеру, когда разберусь со всем остальным.

– То есть, ты можешь проиграть даже на спор, прилагая все усилия для победы, – подшутил Уильям, улыбнувшись.

Кил также улыбнулся в ответ, но Уильям все же говорил истину. Так на самом деле оно и было, хотя Кил и силился схитрить и победить, но, садясь за стол, был все же настроен на поражение.